Глэд. Полдень над Майдманом - Страница 24

Кривые ноги заковыляли прочь от потрепанной юрты, и старуха уже не видела, как двое легких на подъем всадников направились в сторону медленно приближающегося отряда.

Кочевники притормозили своих невысоких лошадок и обеспокоенно всмотрелись в медленно приближающиеся фигуры. Высокие крепкие кони несли вооруженных людей. Копья, притороченные сбоку щиты. Не меньше пяти десятков имперцев. Кто такие? Посольство? Или очередной патруль решил углубиться в степь? Далековато для патруля – около пяти часов пути до кромсающей степь стены. Кто же тогда эти незваные гости? С чем они пожаловали?

Один из кочевников развернул коня и рванул обратно – предупредить вождя. Второй повернул коня боком и все с большим беспокойством смотрел на подъезжающих воинов.

– Эй! Сосед! Ты чего? Ты зачем сюда едешь? Мы тебя не звать! – на ломаном имперском закричал оставшийся всадник. Один из легионеров заулыбался и приветливо замахал рукой. Кони сделали еще пару шагов, щелкнула тетива, и кочевника выбило из седла. Сгрудившиеся у края кочевья воины завыли и разбежались: кто к лошадям, кто к телегам – организовывать оборону. Хотя полсотни легионеров – это очень серьезно. От таких пеших гостей лучше сбежать. А с конными придется драться, прикрывая отход женщин и детей.

Обозначившие свои намерения нападавшие зажгли факелы, рассыпались цепью и погнали лошадей. Не подъезжая близко к сгрудившимся юртам, потекли двумя широкими конными рукавами. Засевшие за укрытиями кочевники попытались зацепить стрелами врага, но на таком расстоянии можно было лишь зря потратить остроносых вестников смерти. А вот легионеры из композитных дальнобойных луков дымными следами расцветили небо и обрушили горящие стрелы на кочевье. Между занявшимися юртами заметались жители, пытаясь спасти скарб.

В центре поселка надсаживал глотку вождь. Неожиданное нападение оказалось крайне неприятным сюрпризом. Большая часть лошадей с пастухами вернется лишь вечером. Сейчас лошади есть только у воинов. Но шестьдесят кочевников против полусотни тяжелой конницы имперцев – это даже не схватка, это избиение. Закованные в отличные доспехи, вымуштрованные солдаты легко разгонят легковооруженного противника. Ввязываться в прямое столкновение – потерять бойцов и оставить клан на произвол судьбы. Отсиживаться за телегами – дать возможность спалить все кочевье. Проклиная неизвестно чем озлобленных соседей, вождь быстро прокричал приказы.

Три десятка воинов взобрались на своих лошадей и попытались атаковать хвост одного из отрядов. Но имперцы, не снижая скорости, ответили стрельбой и продолжили мчаться навстречу второй группе, осыпающей зажигательными стрелами противника. Отвернув чуть в степь, легионеры перестроились, и кочевники шарахнулись обратно от выстроившейся полусотни. Закованные в железо всадники медленно тронулись к горящим юртам, меняя колчаны стрел.

К скрипящему от ярости зубами вождю примчался мальчишка и, запыхавшись, заверещал что-то, показывая грязной рукой на север. Вслед за первым отрядом к месту схватки летела еще полусотня. Через две-три минуты они будут здесь. Вождь принял решение.

– Мои братья и охотники – прикрываем отход! Остальным конным – по ребенку – и прорываться в степь! Детей ссадите у глубокой балки – и назад! Остальным – с любым оружием – за телеги!

Между юртами заметались конники, каждый хватал любого мальца, подвернувшегося под руку. Не успел второй отряд легионеров доскакать до поселка, как на восток помчалась плотная группа степных воинов, стремясь максимально быстро оторваться от преследователей. Десяток конных жидкой цепью растянулся между ними и медленно приближающимся первым отрядом, обстреливая врагов. Остальные жители, побросав имущество, укрылись за несколькими крупными повозками, стоящими в центре кочевья.

Сотня имперцев действовала грамотно и жестко. Проверив юрты, солдаты разбились на три группы. Две фланговые упорно обстреливали укрывшихся за повозками людей, отгоняя попутно беспокоящих конных кочевников. Третья группа прикрылась щитами и, подойдя вплотную к импровизированной баррикаде, забросала обороняющихся горшками с горючей смесью. Через несколько минут все закончилось. Кто не сгорел сразу, выскочил под разящие стрелы.

Подпалив кочевье, отряд быстрым маршем ушел на север, оставив после себя дымящееся пепелище. Выжившие кочевники аккуратно проследили, куда именно ушли нападавшие. Вождь с остальными воинами похоронил погибших и поздней ночью собрал остатки клана.

– Неделю назад я хотел пить кумыс и болеть за лучших наездников на празднике весенней воды. Сейчас я хочу лишь одного – напоить кровью имперцев мой меч. Они ударили подло, убивая без причины. Мы ответим так же – просочимся незримыми тенями через их забор-переросток и пустим по ветру ближайшие села. Женщин и детей примет к себе мой троюродный брат из клана Аменидов. Кто может нести оружие – пойдет со мной. Следующий месяц в северных краях будет жарко…

Глэд поворошил угли костра и устроился рядом. Нежить не трогала зверье, и охота на непуганую дичь позволила обеспечить себя мясом с достатком. Чистая вода из полноводных горных рек смыла жуткие воспоминания о тяжелом переходе через пустыню. Человек второй вечер подряд наслаждался нежданным покоем и отдыхом. Мертвые не досаждали своим вниманием, давая возможность собраться с силами и обдумать дальнейшие планы. Похоже, нежить вообще не утруждала себя осмысленными действиями. Сцементированные лишь общей ненавистью к живым людям, скелеты патрулировали отвоеванную территорию, доставляли магическое зелье на опорные точки и проводили большую часть времени в оцепенении. Поучаствовав в процессе инициации, так же тихо исчезли, как появились до этого. Оставив после себя лишь гулкую тишину в горах и песни неугомонного ветра, гоняющего редких пустынных гостей – колючие перекати-поле.